"За спичками".


Дед и три его бабушки.

Иногда я радуюсь, что дед уже ушёл и не видит беспредела, устроенного либералами, оттаптывающимися на истории Великой войны и памяти ветеранов. Войну он начинал ещё в Крыму - участвовал в Севастопольской обороне, был переведён на Онегу, воевал на Карельском фронте в составе Онежской флотилии, участвовал в Петрозаводско-Свирской операции. Был неоднократно и тяжело ранен (с осколком в голове, вызвавшем глухоту, прожил всю оставшуюся жизнь, что не мешало ему, самоучке, чудесно играть на многих музыкальных инструментах), спасал друзей ("вскрытому" осклоком "наскоро" подобрав кишки, зашил брюшину обычной иглой, что была под рукой - специализированная мед.помощь во время боя на катере не близка и тот выжил!), в 43-м потушил на катере серьёзный пожар, был награждён - всё, как у всех воевавших: скромные награды, скромная жизнь, замешанная войной на крови, смертях и героизме, простого человека с древней "говорящей" фамилией Ратников.
После войны дед долго работал фотографом в Артиллерийском музее, думаю, до сих пор часть экспозиций - его рук дело (в семейном архиве много музейных свидетельств за рационализацию и прочие изобретения).
9-го поехала его навещать, ещё в 70-е он перебрался из Ленинграда "егерить" в Кировск, да там и осел, а в 94-м был похоронен на Марьинском, что на высоком берегу Невы, напротив завода "Ладога".
Расцветшие анютины глазки с интересом осматривали новое место обитания, а я, прибирая насыпавшиеся с деревьев на могилки листья и ветки, в очередной раз размышляла, что вот так вот, время примиряет всех - деда и трёх его "бабушек", как я их всегда называла...



День выдался солнечный, как-будто природа радовалась и торжествовала вместе с людьми, тому, что не забыты и пока есть кому помнить. Место, да и время определили направление и общий настрой поездки, почти по местам боевой славы: Свирь, Онега, Петрозаводск...
Переночевали на высоком живописном берегу Свири, почти слуде, до сих пор изрезанном полосами окопов и боевых точек. Места здесь интереснейшие с этнографической точки зрения. Например, Доможирово - образовано от одного из очень древних славянских двуосновных имен Доможир (жирный, то бишь богатый дом) и правда места здесь были рыбные. Любопытно, что Доможирово я ещё встречала в Курганской области на Великом шелковом пути и на Валдае у Плава, там на высоком берегу Шлино ещё можно найти следы урочища Доможирово - эти места недалеки от пути из "Варяг в греки".

Не менее любопытен остров Руна (обычно мы напротив него встаём, в этот раз недалеко от урочища Томан), Корелка с Корельским болотом. Оно и понятно, места эти отмечены древними поселениями и корел, и веси, и вепсов, и славян, сохранившиеся отголосками в топографических названиях, о пять же рядом древняя столица Северной Руси - Старая Ладога.
Сейчас здесь множество рыбаков и полное отсутствие рыбы, только что удочки помочила, да тонны мусора - слишком сухая и доступная дорога. Вот удивительно, кого не спросишь - все убирают после себя! Кто же тогда мусорит? Инопланетяне что ли?



День замечательных людей.

Как-то от знакомого слышала историю, что лет двадцать назад на противолежащих Бесову мысах Онеги он видел петроглифы, места тогда там были глухоманистые, специально берег никто не изучал, да вот беда - время стёрло памятные привязки на местности, оставалось искать методом тыка. И правда, чего бы им там не быть, если береговая линия Онеги имеет сходные скальные берега, удобные для "росписи", археологи там всерьез не особенно копались? Туда и направились через Вознесенье, чем чёрт не шутит, вдруг что-нибудь найдем?

Кстати, если вам позволит время, заверните по дороге в Родионово, рядом с ним древнейшее поселение Юксовичи (от вепского "юкс" - "первое поселение") упоминаемое в 1137 году в Уставной грамоте новгородского князя Святослава Ольговича, полюбуйтесь на Георгиевский храм, стоящий на холме, ряд источников датирует его 1493 годом.

Мы же торопились в музей вепского быта, поэтому поспешили на паром.



Заняли очередь, благо в праздничный день паром ходил не по часам, а по мере набора машин, фактически без остановки.



Пока коты изображали бравых матросов я забыла загадать желание - ведь я первый раз была на пароме.



Ближайшая дорога к первому намеченному для изучения мысу - в чудском селе Щелейки (Дёмин¹ относит этимологию щелеек к скалам).

Осматривая церковь Дмитрия Солунского (1700-1783 гг), останавливаюсь поздороваться с работающей на огороде дамой, оказавшейся петербурженкой и заодно распрашиваю о правильной дороге к мыскам, чтобы не беспокоить местных жителей (проезд по карте ныне почти перегорожен "домом по богатому").

- Это Вы про скотобазу? - улыбается мне собеседница.
- На рекламной табличке - база отдыха.
- Да, теперь там туристический комплекс, но мы привыкли к тому, что это скотобаза.



И так это прозвучало двусмысленно, что стало понятно, даже приобретя благородную отделку, содержание сохранилось прежним и это соседство совсем не радует людей, хотя понимание отсутствия работы примиряет их даже с карьерами, которые не просто нарушают спокойствие взырывными работами, вездесущей пылью, прекращением всяческих доступов к заливу, засыпанными щебнем проездами, но и нарушили первозданность прекрасного ландшафтно-геологического памятника - сложенной из габбро-диабазов пятидесяти метровой гряды, видимо давшей имя поселению.

Увиденный масштаб карьерных работ заставил меня приуныть. Известно, что в Шальском "гранитчики" срубили множестов петроглифов, вероятность того, что здесь другие законы и кто-то изучал скальные породы, прежде, чем взрывать, стремится к нулю, а работать начинают всегда "от воды", поэтому целостность береговой линии нарушена всерьёз. Покрутившись в поисках проезда, убеждаемся в правоте услышанного, вдоль залива теперь только пешком и по карьерам...



Напоследок отмечаю чудных ржавеющих драконов с картушью на воротах, этакий "чудской эклектик".


Вдоль всей дороги с двух сторон сплошные карьеры, на старинный тракт попасть не возможно даже на велосипедах. Деревни довольно живые, но соседство с камнедробильными производствами покрывает весь быт и жизнь налётом вечной пыли, как-будто нет рядом великой воды.
Почти все названия населённых пунктов хранят вепскую историю - Гимрека, Рыбрека...
Глаз ловит чудную гармонию параллельных миров - вот так реальность отражает небесную линию "были".



Помимо Гиморецкого погоста из достопримечательностей стоит отметить ландшафтный памятник - Гиморецкую гряду. Добираются до неё пешком по вездесущим карьерам, времени уходит не мало и требует хорошей обуви, но видом любители скальников останутся довольны. Мы же посмотрев на часы решили попытаться успеть в Шелтозёрский музей, по заявленному расписанию в воскресенье он открыт до 17.00, шансы есть, а вепский быт меня очень интересовал, так получилось, что про вепсов я пока знаю мало.

На подъезде к Рыбреке прекрасный песчаный залив, останавливаюсь пошептаться с Онегой.
Здесь пока тихо, но вездесущий мусор намекает на популярность места.



Музей встретил тишиной и замками на традиционно не невысоких дверях.



По возвращении я зашла на страничку музея² и убедилась, что не ошиблась и 10 мая в 16.00 он должен был работать. Придётся заезжать с оказией ещё раз.

Побродив вокруг этого прекрасного памятника деревянного зодчества, с добротно воссозданными деревянными элементами, традиционной берестой под коньком, классическими каменными поилками для скота



и убедительными голубками на резных оконных наличниках



нам ничего не оставалось, как помахав лапкой вепскому "смотрителю", продолжить путь.





Я наметила пополнение коллекции камешков заездом в Кварцитный, известном редкими малиновыми кварцитами - шоханским (шокшинским) порфиром, называемым также гематитом или царским камнем, его добывают только здесь, он в четыре раз твёрже гранита. Шокшинским порфиром отделана часть Московского Кремля, включая брусчатку, Мавзолей, Зимний Дворец, Исаакиевский и Казанский Соборы, Михайловский Замок. Когда-то по высочайшему предписанию использовать редкий камень разрешалось исключительно для государевых нужд.
В наиболее тяжёлые времена карьер выжил, благодаря кладбищенской культуре - полированным, он открывает чудные рисунки и выглядит благороднее гранита, поэтому востребован для "дорогих" памятников.




По "съеденной" кромке скальника, уходящего в глубь высокой скалы, просматриваются объёмы разработок и угадывается длительный период существования карьера, весь низ большущего оврага усыпан мелким камнем (малиновые "отсыпки" вокруг домов в Кварцитном не редкость, выглядят очень эффектно).
Живописная береговая линия тоже завалена отработанным щебнем малинового и черного кварцита.



Разговорившись с милейшей охранницей карьера, поддерживающей "корпоративный стиль" чудным цветом волос, нам испросили у начальства разрешение пройти с экскурсией по территории и подобрать немножко полированных обломков, хотя в принципе отвалы породы никем не охраняются и за "ладошечно-сувенирное" количество вас никто наказывать не станет.
Она же поведала о закрывающихся базах (все берега в небольших кемпингах для рыбаков), через пять лет после разрешения лова лосось опять близок к исчезновению, нерадивые рыбаки не соблюдающие правила лова не оставляют молодняк для воспроизводства, выгребая всю пойманную рыбу.
Леса полны пушного зверя, но он столь дешёв в закупке, что никто не занимается его добычей, в результате традиционные занятия - рыбный промысел и пушнина прекратили своё существование. Изменение уклада жизни людей влияет на всю окружающую среду, и вот уже лисы, обнаглев от вольной жизни, вместо зайцев ловят ныне котов, а в частном секторе поголовье их уменьшается на глазах.
Сам посёлок большой, очень опрятный и достаточно зажиточный, особенно на фоне тех, что мы проезжали, уникальный кварцит, как соломинка удерживает его на плаву, не давая активно вымываться населению в город.


Мы уже подумывали не подыскать ли нам поблизости местечко для ночёвки, как пришла долгожданная информация с координатами человека, о котором с большим пиететом рассказывал наш знакомый "киношник", снимавший о нем фильм.
Так мы познакомились с художественным резчиком по дереву, изготовителем кантеле и кантелеведом Анатолем Валентиновичем Мешко³. Выяснив, что он до поздна будет у себя в мастерской, мы напросились познакомиться и полетели в Петрозаводск.
Этот удивительный человек в маленьком полуподвальном помещении современного дома создал целый мир и населил его чудными образами. Тут и собрание вещей, которому позавидуют некоторые краеведческие музеи (одни каслинские дверки для печей чего стоят) и деревянные скульптуры - духи леса, как называет их Анатолий Валентинович (я для себя когда-то окрестила их химерами) и резные деревянные маски всяческих лесных обитателей, начиная от тотемный зверей и птиц, заканчивая благородной нечистью и домовыми. Рассматривая экспозицию, вывешенную на одной стене комнатки, ощущаешь, как затылок напрягается от цепкого взгляда - из-за угла на тебя пялится хитрован, но стоит обернуться, к тебе уже стягиваются любопытные взгляды с другой: грустные и уставшие, упрямые и смеющиеся... и я знаю, что понравившегося можно испросить и купить, но глаза разбегаются и остановиться на чём-то невозможно - столько хороши и столь непохожи они все. Как выбрать одного, не обидев остальных?
Вдруг на стене мелькнул лик - лиса.
"Это единорог".
Но единорога, в его узнаваемой единорожьей пластике я увидела позднее в стеклянном бывшем медицинском шкафчике, таком же, как у меня в мастерской.
Самобытный художник, изобретатель и настоящий творец, сумевший переосмыслить и гармонично вплести в канву кантеле прекрасные звериные образы. За разговором незаметно пролетело несколько часов и мы засобирались - вечерело, фотоаппарат так и остался лежать в сумочке в прихожей, доставать его мне показалась нетактичным, этот мир надо запоминать глазами, ушами, а самое главное душой.
На прощанье нам подарили авторскую книгу⁴ - добротное практическое руководство по работе с деревом. Покидая сказочный мир ухмылок и глаз, я тешила себя надеждой, что ещё удастся посетить эту замечательную мастерскую с ехидными усачами и уговорить кого-то из чудных образов "переселиться" в Петербург, получив заранее добро у домашнего домового. Чем чёрт не шутит, а вдруг удастся "задружить"?

Проезжая мимо дома культуры, что недалече от мастерской, ныне отданного под строительную базу, я с горечью вспомнила слова художника, что изменившийся расчёт "за тепло", удорожил в пять раз содержание его полуподвала, а тут целый дом культуры завален песком и цементом, и подумалось, что настоящее возрождение государства, параллельно с национализацией стратегических предприятий, должно обязательно сопровождаться восстановлением прав творцов на культурное наследие, созданное в период рассвета великой страны специально для их бытия.
Не должен песок лежать в доме культуры, а художник творить в подвале. Не должен.

Одухотворённые, мы ехали сумеречной Колой, день оказался богат на встречи со столь разными удивительными людьми, оставившими тонкое послевкусие света и позитива. Стоянка была где-то впереди, её ещё предстояло искать в ночи, но эта наименьшая плата за право успеть увидеть.



За спичками.

Ночь выдалась морозная и только пуховые спальники, в ногах которых кот моментально заныкался, примиряли его с реальностью. Майские - это дверь в лето для домашних городских котов, но с летом что-то явно не задалось, решил Таракан, тщательно во сне укрывая нос лапкой. Весна активно вступала в свои права и тёплое утро быстро стёрло из памяти горечь мерзлой ночи, подарив нагретые солнечные пятна и кошачья жизнь, вовремя подпитанная завтраком, налаживалась...

Закругляя маршрут, заскочили по дороге в Лахденпохью, пошептаться с Ладогой и поздороваться с "комендантом причала". Не смотря на тяжёлую операцию, перенесённую зимой, он уже шебуршал по хозяйству, проверяя катера. "Раньше то раз десять мог пробежаться на взгорок и обратно, а теперь на четвёртом отдыхаю!" - пожаловался он, а взгорок к домам вполне отвесный, метров пятьдесят высотой, не каждый молодой угонится.



Кот явно узнал байдарочный причал.
- Ну когдМяу, когдМяу уже мы опять туда пойдём? - читалось в прищуренных глазах, пока я удерживала его от попыток скатиться в воду по отлогим плитам пирса.
- КогдМяу, когдМяу. Скоро!)))



Тихий прибрежный городок с неспешной жизнью, ещё не полонённый туристами.
Солнышко жарит прямо в пятачёк, оставляя на нём россыпь отметок.
Ладога тревожит своим чудным ароматом свежести и призывно перебирает волной.
Хорошо то как...
- А ездили то зачем?
- Дык... за спичками!

9-11.05.15

ЗЫ: За качество фотографий не обессудьте, снимала на расчёску)

Ваша Лиса)



____________

¹ Дёмин В.Н. Тайны Русского Народа: В поисках истоков Руси. (Публикуется из открытых источников в Интернете).

² Шелтозерский вепсский этнографический музей им.Р.П. Лонина (Публикуется из открытых источников в Интернете).

³ Мифы и реальность Анатолия Мешко. (Публикуется из открытых источников в Интернете).

⁴ "Дерево в нашем доме" Мешко А.Б. (Публикуется из открытых источников в Интернете).