Критика "Религии Прогресса"

Идея коммунизма, как религии не нова, но именно новый ракурс рассмотрения Андреем Незбайло в статье "Религия Прогресса", заставил написать эту критику.

Концептуально, любая Идея, став верой, может трансформироваться в религию. Придя из мира идей, в поисках отсутствующих в мире материи инструментов для её идеальной реализации, Идея будет стремиться построить иерархическую систему отношений, зафиксированную институтом жречества с "надстройкой", обеспечивающей сохранность идеи, её продвижение и материальное существование. В этом смысле, институт религии и институт государственности принципиального отличия не имеет - они используют сходные атрибуты власти и большая часть государств начала развитие с именно с обожествления власти. Поэтому религия, с её отработанным веками алгоритмом существования, может показаться идеальным инструментом реализации Идеи в мире материи.

Но я вижу два принципиально слабых момента в размышлениях автора и недооценку Традиции, как таковой.

Первый связан с заявленной автором концепцией Христианства, как религией прогресса, заместившем язычество и принёсшим новые традиции.
Христианство, прошло тот же путь развития, что и любая другая социализированная вера, имеющая надстройку в виде жречества (здесь, кстати, наглядны исламские "ветви", отстающие от основного "христианского" ствола на шестьсот лет и переживающие период "крестовых походов"), но не заместило язычество, хотя активно ассимилировало его на протяжении веков и произошло это по простой причине. Автор исходит из ложного постулата, что язычество (я предпочитаю термин "народная вера") - ранняя дохристианская политеистическая религия. Вера перерождается в религию с появлением централизованного института посредничества, закрепляющего жёсткую ритуализацию (иными словами религия - это социализированная вера).

Но как таковых свидетельств о наличии централизованного института посредничества в язычестве нет (я эту тему серьезно "раскапывала" в аспекте распространяющегося "Неославянизма" и говорить буду на основе этого материала), это конечно не является доказательством его абсолютного отсутствия, но с большой долей вероятности позволяет предположить такую возможность. Это та причина, по которой христианство на протяжении веков так и не смогло ассимилировать язычество (вспомните кладбищенские трапезничания на Троицу, сплёвывание через плечо, "чурания" и другие сохранившиеся распространённые обычаи). Основы народной веры были естественным образом интегрированы в жизнь этноса и передавались из поколения в поколение вместе с традициями естественной здоровой жизни, которую они и окормляли. Важнейшим "передаточным звеном" основ и ритуалов веры была семья (род), и пока она существовала в "здоровом алгоритме", процесс передачи осуществлялся без участия внешних сил. Более того, люди формально "не верующие", но живущие здоровой семьей с сохранённым традиционным укладом, бессознательно несут, взращивают и передают зерно этой веры новым поколениям.

У Соловьева в "Очерках обычаев и религии славян (1849 год)" вычитала подтверждение своим мыслям: "язычество так легко уступило ему (христианству) общественное место; но, будучи религиею рода, семьи, дома, оно надолго осталось здесь. Если бы у нас язычество из домашней религии успело перейти в общественную и приобрести все учреждения последней, то без сомнения оно гораздо долее вело бы явную борьбу с Христианством, но зато, раз побеждённое, оно не могло бы оставить глубоких следов; если бы Христианство имело дело с жрецами, храмами и кумирами, то низложив их, оно покончило бы борьбу, язычник, привыкший к общественном богослужению и лишенный храма и жреца, не мог бы долго оставаться язычником, если бы он вздумал восстановить храм и собрать жрецов, это было бы явное сопротивление торжествующей религии, которое влекло бы за собой опять явное поражение. Но язычник Русский не имел ни храма, ни жреца и поэтому без сопротивления допустил строиться новым для него храмам, с служителями божества, оставаясь в то же время с прежним храмом - домом, с прежним жрецом - отцом семейства, с прежними законными обедами, с прежними жертвами у колодца, в роще. Трудно было бороться с тайным служением божествам скрываемым, домашним."

Соловьев, также как и я в своих размышлениях, апеллировал к отсутствию общественного института у язычников-славян, считая этот факт основополагающим в сохранении народной веры на протяжении веков, но упускал из вида, что без "идеологического экзоскелета" православия сохранить и усилить недавно народившуюся на тот момент и ещё слабую государственность было невозможно, поэтому православие и стало основным столпом собирания "русского мира".

Вот почему так сильны Традиция и Вера и так неустойчива Религия! Непонимание этих основополагающих моментов приводит автора к мысли, о религии, как идеальном инструменте претворения Коммунистической Идеи в реальность, но, будучи общественным институтом, она подвержена общим законам развития и вырождения, со самым слабым местом - человеческим несовершенством. Без создания общества гармонично развитых людей, ни один алгоритм существования социума, будь то религия, будь то государственность, не претворит их в жизнь.

Второй момент связан с тем, что Идея коммунизма, в отличии от христианской идеи не требует веры, её сила - в познаваемости и инструмент его - диалектический материализм! Одевать же её в одежды религии, регрессивно по сути, мы на своей шкуре испытали, как уничтожение общественного института - государственности привело к изгнанию идеи. Сила идеи коммунизма не в религиозности, а в идеологичности, формировавшейся (здесь соглашусь с автором) естественным образом на протяжении тысячелетий. Мировосприятие человека разумного эволюционировало от веры к познанию и получило поддержку "вере", а не замещение её. Отказываться от эволюционных преимуществ глупо и невозможно. И дело за малым - найти путь от Человека Разумного к Человеку Гармоничному...

29.06.19



В эссе использован материал моей статьи "Вера и религия - "неославянизм", идеологический подлог или успешный коммерческий проект?" от 17.02.15.